Из гримёрной вылетел высокий худощавый парень в тельняшке, трико, шерстяных носках и домашних шлепанцах. Его глаза лихорадочно блестели, и он как-то отрешённо бормотал себе под нос: «Наш выход, наш выход, наш выход». Откровенно говоря, я бы не слишком удивился, если бы услышал что-нибудь типа митьковского «дык, елы-палы» - смысл, кажется, был бы тот же. Но чего не было – того не было, а этот «митек» меж тем отчаянно шлепал своей роскошной обувью мимо меня, на ходу растягивая мехи баяна и увлекая за собой тесную компанию таких же живописных, как и он, ребят. И через минуту из зала донеслись восторженные вопли – публика встречала ленинградскую группу «Ноль» во главе с неутомимым лидером, вокалистом и баянистом Дядей Фёдором…
Назвать точную дату возникновения группы «Ноль» очень трудно, поэтому днём рождения можно считать тот день, когда два ленинградских десятиклассника пришли в небезызвестную теперь студию «АНТРОП» звукорежиссера Андрея Тропилло и заявили, что хотели записать свою программу. Это произошло в конце 1986 года, а тех десятиклассников звали Федя Чистяков и Леша Николаев. У обоих к тому времени уже был опыт игры в ВИА при одном из Домов культуры, а у первого за плечами еще и музыкальная школа, которую он успешно закончил по классу баяна. Казалось бы, столь дерзкий проект с самого начала должен был быть обречен на провал, но чем-то эти ребята сумели зацепить «покровителя ленинградского рокерства». Как бы то ни было, Алексей Николаев занял место за барабанами, а Федору Чистякову пришлось разбираться со всеми другими инструментами, что он и выполнил с честью. В результате был записан первый и пока единственный магнитоальбом «Нулевой группы» (так она в то время называлась) – «Музыка Драчевых Напильников».
- Помню, как мы тогда раздувались от самодовольства,- вспоминает Дядя Фёдор. – Еще бы: сопливые пацаны, а уже свой альбом записали! Но альбом до определенного времени просто не «шел». А когда мы своими концертами сделали ему рекламу, люди заинтересовались нашими записями.
Реклама и впрямь была хорошая. Новогодний концерт в рок-клубе в канун 1987 года, а затем выступление на 5-м Ленинградском рок-фестивале наделали много шума, и молодой коллектив, в котором появился еще один участник – басист Дмитрий «Монстр» Гусаков,- пригласили на первые гастроли в Новгород. Потом пошло-поехало: Камчатка, Байкал, Литва, Тула, Москва, Калуга… Меньше чем за год группа объездила пол-Союза и приобрела немалую популярность. Первые знаки внимания со стороны прессы и телевидения лишь подлили масла в огонь.
Не везде, конечно, юных музыкантов принимали на ура, но, если не считать откровенно неудачного выступления в Литве в начале 1987 года, то можно сказать, что «Ноль» оставил о себе хорошую память в сердцах многих рок-фэнов. Однако и популярность имеет свою оборотную сторону, а поклонение принимает иногда уродливую форму и ставит рок-музыкантов в неловкое положение, отрицательно сказывается на их репутации. Сломанные кресла, выбитые окна, снесенные с петель двери, выведенная из строя аппаратура – это далеко не весь перечень «невинных шалостей» страстных любителей рока. Вот только любителей ли? Достаточно вспомнить первый день ленинградских гастролей Ингви Мальмстина, когда знаменитого гитариста и его коллег обалдевшие, как я понимаю, от восторга фанаты буквально расстреливали бенгальскими огнями, бутылками из-под вина и черт знает чем еще!
- В нас тоже иногда что-то летит, но не такое увесистое. Пока, видимо, еще не очень любят.- Дядя Федор усмехается.- Если же говорить серьёзно, то понятно, конечно, что рок-концерт не филармония, он создает определенный настрой… Но раз перестройка еще не сумела внести коррективы в эстетическое воспитание определенной части молодежи, то нужно иметь хотя бы самое элементарное представление о том, как организовывать подобные зрелища. Согласись, довольно нелепая ситуация, когда публика вылезает на сцену, играть практически негде, и тут сквозь толпу ко мне продирается некое официальное лицо и начинает требовать, чтобы я их прогнал.
Да как я их прогоню? Я что, милиционер? Музыканты на то и музыканты, чтобы играть, а не заниматься наведением порядка. Сейчас действительно на рок-концерты ходит лишь один процент ребят, которые хотят послушать и посмотреть; остальные же девяносто девять процентов – этакие «крутые» мэны в кирзачах и кожанках, пришедшие в поисках «попса» и считающие, что раз они заплатили трешку за билет, то вправе делать то, что им хочется. И по-моему, забота администрации организовать концерт так, чтобы он прошел без лишних эксцессов. А то у нас как получается – в зале что-то сломали, а у группы начинают требовать возмещения убытков. Просто смешно!
Как видно, и «Ноль», несмотря на свою молодость, уже вдоволь отведал причудливых выкрутасов капризной популярности. Но в чём, интересно, причины столь стремительного взлета?
Первая причина, как мне кажется,- необычность. До «Ноля» не было еще ни одной группы, избравшей бы лидирующим инструментом баян. Вторая – разнообразие и оригинальность музыкальных тем. Репертуар коллектива составлен из разножанровых композиций,- от рок-н-ролла до хард-н-хэви. Конечно, одни из них более удачны, другие менее, но каждая отличается весьма свежей аранжировкой и удивительно сочным звучанием. Во многом это достигается как раз за счет использования баяна, который привносит в музыкальное блюдо пикантный аромат фольклорности, что гурманам от рока особенно по вкусу. И наконец, третья, и основная,- своеобразие текстов. В отличие от заумных сентенций «Аквариума» и героико-революционных выступлений «Алисы» и «Телевизора» они максимально приближены к реальной жизни среднего человека и несут в себе изрядную долю иронии и ядовитого сарказма. Это и жестокая по своей натуралистичности зарисовка («Московский вокзал», «Коммунальная квартира»), и насмешка над духовной нищетой («Музыка Драчевых напильников»), карикатура на слепой ура-патриотизм («Радиолюбитель») или едкий фельетон («Доктор Хайдер», «Кооператор») – все они настолько объемно и до абсурдности контрастно высвечивают существующие пороки, что создается впечатление, будто попал в павильон кривых зеркал. Но на смену первому добродушному хихиканью приходит понимание того, что ведь не тот самый «инвалид нулевой группы», и не «канцелярская крыса» повинны в своей собственной ущербности, и даже не противопоставленные им подонки типа «красивых дельцов» и «сытых детей толстых родителей», которые и сами-то не менее ущербны, а общество, породившее и тех и других. Тут уж не до смеха. А когда среди этих экспонатов небывалой Кунсткамеры раздается полный гнева и боли крик, вздрагиваешь. «Я только что родился, но я уже человек!» - бунтует вдруг всегда послушный середнячок. Вообще, темы песен группы «Ноль» так же разнообразны, как и музыка. Ребята стараются не замыкаться на чем-то одном, поэтому нащупать некую конкретную «болевую точку» очень сложно. Сказать же, что этой точкой является сама жизнь,- значит отделаться общей фразой.
-Направленность песен? У нас есть, конечно, какие-то общие принципы… Но это только общие принципы.- Дядя Федор на мгновение задумывается.- Я думаю, любое ОКОНЧАТЕЛЬНО оформленное мировоззрение, принцип создает определенные рамки. И стоит тебе только втиснуться в них, как тут же начинаешь понимать, какую глупость совершил. Это касается не только жизненных устоев, часто оказывающихся неверными, но и творческой позиции. Та уж повелось, что рок считается музыкой протеста: он всегда вскрывал, обличал, бичевал… И даже если теперь рокер хочет взглянуть на какие-то вещи по-другому, у него не всегда это получается: народ по-прежнему требует «крутизны» и «обличительства». Но ведь нельзя же долбить все время одно и то же! Вот и получается, что мы частенько оказываемся пленниками собственными руками воздвигнутых рамок-принципов.
Сегодняшний день группы – это работа над новым магнитоальбомом, который к моменту публикации статьи, вероятно, уже появится в студиях звукозаписи, и редкие концерты, в основном перед ленинградской аудиторией. «Ноль» переживает сложный период своего развития: частые обновления состава (после ухода Алексея Николаева в армию в группе поменялось несколько барабанщиков) и постоянно возникающие затруднения как личного, так и организационного порядка не могут не сказываться на творчестве. Однако это не означает, что ребята, хоть и понабравшись скептицизма, опустили руки – у кого это трудностей нет?!
- Проблемы у нас точно такие же, как и у любой другой группы: отсутствие репетиционной точки, аппаратуры, денег…- рассказывает Дядя Федор.- В 1987 году, после того как ленинградская «молодежка» «Смена» назвала нас «открытием года», когда пришёл первый успех, мы, грешным делом, вообразили, что теперь-то у нас будет все. Но время идет, а… В общем, по нормальной русской традиции, мы, кроме самих себя, никому и не нужны. Поэтому самая важная задача у нас на данный момент – как-то утвердиться в этом мире, обозначить некий рубеж, от которого можно было бы оттолкнуться, решить, что делать дальше. Откровенно говоря, я не питаю особых иллюзий по поводу нашего творчества и думаю, что строить грандиозные планы пока не имеет смысла. Но мы любим свое дело. Значит, будем играть.
Станислав Смирнов
опубликовано в журнале"Сельская молодежь" №12 декабрь 1989
