ЙЙЯХХАА!
К вопросу о роли крика в русском роке.

Слушатель почуял рождение нового стиля, когда чернокожий красавец Литтл Ричард с безумно выкаченными глазами, чуть улыбаясь, проорал:
— Вам-бап-алубам-авоп-бэм-бум!
Примерно в том же духе заорали и наши первые рок-н-ролыцики. Без всякой улыбки, с истовым, почти религиозным восторгом.
Йе-Йе-Йе!
Однако в следующие десять лет произошли два важных сдвига, отменившие необходимость и обязательность ора. Во-первых, а)многие группы купили себе хорошие микрофоны, и отпала физическая необходимость вопить (см.: Макаревич А.В. “Все очень просто*. М.,Радио и связь, 1991); б) после битловской эмоциональной многоголосности в моду вошла многоголосность гладкая, прецизионная, как у многажды любимой у нас группы "Yes", и места в ней крику не было; и во-вторых, термоядерный по своему напору Высоцкий сместил эпицентр крика в свои музыкальные пласты.
Русские рок-н-ролльщики вновь заорали в конце 70-х тайно, заговорщицки, по подвалам и ДК, в том числе и поэтому уже не возражая, а от широкой, загадочной русской души.
Петь хорошо, так, чтобы принял худсовет, взяли трудовую книжку в филармонию и разрешили чесать провинцию на гастролях, означало петь ровно, чисто — плохо петь.
Петь хорошо, так, чтобы девятнадцать случайных тусовщиков несли тебя после концерта на руках, а назавтра тебе и им в институты и на работу пришли "телеги", означало петь немузыкально: гнусаво, хрипло, крикливо — но искренне. Тут и возникало несколько основных вокальных тенденций.
Первая знаменовалась говорением хороших, красивых слов как минимум под одну гитару. Попадать в ноты необязательно - обязательно проникновенно закрывать глаза либо убедительно их выпучивать. И если орать, то сдержанно и в виде эксперимента. Пример:"Аквариум".
Вторая отличается тем, что вокалист в ноты, быть может, и попадает, но задушевный его голос абсолютно амузыкален. Чтобы преуспеть, здесь нужно как минимум картавить или гнусавить, но петь от сердца. Орать, соответственно, тоже необязательно, но драматически взвыть в одной-двух строчках хорошо б. Пример:"Воскресение".
Третья — это "хард-рок". Не удивляйтесь, но слово это вполне русское хотя бы пото¬му, что означает вовсе не то, что в англий¬ском. В английском это всего лишь жесткий рок-н-ролл, в русском же - это "тяжелый рок", невыносимая судьба то есть, и вот тут орут уже в полный голос, ибо и по традиции так полагается, и невыносимая судьба на¬жимает. Примеров имя легион, из первых назовем 'Круиз'.
Четвертая есть ответвление от третьей, но влияние на нее оказали не только дип-папл с блэксаббатом, но и русский дух, Высоцкий и отсутствие фирменных инструментов на периферии. Как правило, эта тенденция развивалась в районах, отдаленных от Москвы. Примеры: Башлачев, Шевчух, "Разные люди".
Пятая обьединяет крикливые, а равно рыкливые и воющие разновидности тяжелого металла. За некоторыми исключениями, здесь редко удается найти что-либо специфически местное невооруженным глазом. Кроме хронического неумения играть всей группе в одном ритме. Но это уж общий признак любого провинциального (не в смысле немосковского, а в смысле некалифорнийского) металла.
И, наконец, шестая и наиболее распространенная тенденция — орать не от сердца (как в случаях 2 и 4) и не по традиции (соответственно, 3 и 5), а от: а) головы, от б) модного трюка, оригинальничанья, желания выделиться или — изредка — от в) подлинной, т.е. хорошо продуманной оригинальности, или г) оттого, что постепенно начинаешь делать сердцем то, что принимался поначалу делать головой. Примеров много.

Разберем несколько конкретных клинических случаев крика в русском роке, наблюдавшихся в последние годы.

1. Сложновыраженный случай тенденции N6, вариант "г". Игорь, он же Гарик, Сукачев. Ом начинал (кто помнит) с пения довольно высоким, гладким и мелодичным голосом (сл. CD "Я обожаю JAZZ"). Затем, примерно года с 88-го, стал орать все круче и круче, временами уже не всегда и в ноты попадая (сл. LP "Все это рок-н-ролл", Гариковая версия "Баньки по-белому" Высоцкого).
2. Петр Николаевич Мамонов. Кричит редко, да и не кричит как бы, а временами то взрыдывает, то взлаивает. Но уж если кричит, то сложно сочетая тенденции №№ 2,4 и 6 "в".
3. Николай Артюнов (в тех немногочисленных случаях, когда поет по-русски). Хотя его почти никаким боком не засунешь в "хард-рок", и вообще он искушенно пасется на практически незнакомых слушателю стилистических пластах, но он если кричит, то качественно, громко и заводно, наследуя при том обширной традиции, а стало быть, следует тенденции №3.
4. Федор Чистяков ("Ноль"). Орет безостановочно и задушевно — то надрывно, то залихватски, аккомпанируя себе при том на баяне, что явно и безоговорочно относит его вопли к тенденции №4.
5. Вадим Степанцов ("Бахыт-Компот"). Поскольку весь "компот" — не более чем эксперимент скучающих интеллектуалов, ор Великого Магистра Степанцова безусловно можно отнести к тенденции №6, случай "б".
6. Сергей "Паук" Троицкий ("Коррозия Металла"). Несмотря на отчаянные попытки быть оригинальным — голых баб ли, Жириновского на сцену нагнать — "паучий" рев классически принадлежит тенденции №5.
7. Константин Кинчев. Как ни парадоксально, здесь мы имеем дело с полускрытым проявлением тенденции №1. И в самом деле, Кинчев ведь не кричит и даже не поет, он просто очень громко декламирует.

Вывод и заключение. А вообще очень хочется, чтобы кто-нибудь завопил со всем богатством нюансов блюзового ора, как Арутюнов, о таком же страшном и наболевшем, как Мамонов, так рьяно и заводно, как Сукачев, и при этом так же задушевно, как все перечисленные, вместе взятые. Тогда молодая шпана наконец-то сможет смести с лица земли хоть что-нибудь.


Константин ВОЛКОВ

опубликовано в газете "NEW НОТ ROCK" №7

1994