Возвращение живых мертвецов Попытка беспристрастного комментария к концерту Федора Чистякова и "Оркестра электрического фольклора
Такого Ленинградский концертный зал не помнил, наверно, уже лет десять. Да что там концертный зал, весь Санкт-Петербург (читай - Ленинград) давно забыл, что такое настоящий аншлаг: не телепередача, а когда еще от выхода из метро за час до начала концерта начинают спрашивать лишние билетики, а у дверей за них предлагают аж 100.000 рублей (при цене в тридцать), когда очередь за бронью, извиваясь и пересекаясь, как запутавшийся в себе самом гигантский удав, заполняет весь первый этаж настолько плотно, что счастливым обладателям настоящих билетов и ксерокопий оных протиснуться не предоставляется ни малейшей возможности... Такое, пожалуй, происходило на моей памяти на концертах "Алисы" времен восьмидесятых, да еще на фестивальных концертах рок-клуба. Еще бы! На сцене - хоть и "экс", но все-таки "Ноль", и ни- какими названиями типа "Оркестр электрического фольклора" истинных поклонников Федора Чистякова не обмануть. Названием-то не обмануть, а вот тот ли это "дядя Федор", лихо раздувающий меха своей гармошки и орущий нечто рок-н-рольно частушечное, вроде "Дети под столами счет ведут бутылкам; мама на работе, папа где-то пьет. И, милая моя, я не люблю тебя - ты не умеешь двигаться вперед (прошу простить меня за столь обильную цитату из А. Житинского, но что было - то было), ведь со времен последнего концерта "Ноля" прошло, уж почитай, пять лет. Много утекло воды с тех пор, многое изменилось и на рок-сцене, и в самом Федоре, да и остальные музыканты повзрослели... Кстати "Оркестр" был в следующем составе: т.н. "классический" "Ноль" - Федор Чистяков - вокал и баян, Алексей Николаев - барабаны, Георгий Стариков - гитара, Дмитрий Гусаков - бас; и новый для группы музыкант Петр Струков - балалайка. Да, в общем-то, и П. Струкова особо представлять, я думаю, нет необходимости, многим он памятен как лидер нашумевшей в свое время группы "Дети". Нашумевшей, выпустившей еще тогда на фирме "Мелодия" одну пластинку, и канувшей в небытие. А нынче-то оно вон как обернулось. Что ж, этого теоретически можно было ожидать, уж больно в творчестве Федора и Петра времен восьмидесятых было много общего, а моряк моряка, как известно... Ну да хватит лирики, пора и перейти к концерту Федора Чистякова в сопровождении "Оркестра электрического фольклора", проходившему 9 апреля 1997 года в Ленинградском концертном зале.
Итак, после освистанного, на мой взгляд, совершенно незаслуженно, рок-барда (ох уж эти штампы!) рок-барда Николая Якимова - да выйди на сцену сейчас сам Боб Дилан, я думаю, его постигла бы та же участь - из-за кулис по одному стали появляться "оркестранты". На музыканта группы "Ноль" остался похож, пожалуй, только одетый в расшитую косоворотку барабанщик, остальные же музыканты в старательно отутюженных рубашках и при галстуках выглядели более, чем странно. Но удивлять, так удивлять, а уж это группа умела всегда, вспомним хотя бы полностью акустический альбом "Ноля" "Песня о безответной любви к Родине", неожиданно появившийся сразу после очень плотного и местами даже тяжелого "Северного Буги". Все ждали "Дядю Федора".
И вот появляется Он: аккуратно подстриженный, в безукоризненно белой рубашке и, опять же, при галстуке. Не будет преувеличением, если я скажу, что зал взревел! Нет, помнит страна своих героев, помнит. Кстати, если на концертах "Ноля" пяти-шести летней давности основную часть его слушателей составляли черно-красные алисоманы и обвешанные булавками панки (что меня всегда удивляло), то сегодня собрались совсем другие люди, назовем их, скажем, одним из терминов тех же восьмидесятых - "студенчество и прогрессивная молодежь". По крайней мере, это были нормальные люди, которые пришли послушать музыку, а не протусоваться. Совсем ли другие эти люди, или все те же, но только повзрослевшие на пять-десять лет? Если да, то в этом есть доля заслуги "дяди Федора", всегда умевшему сочетать в своих песнях чисто рок-н-рольный драйв с частушечно-залихватской бесшабашностью и, в то же время, серьезной хорошо сделанной музыкой и исполнительским мастерством.
Привычно, будто бы и не было этих пяти лет, накинув лямки баяна на плечи и поправив микрофон, Федор растянул меха, и "Оркестр" довольно вяло, периодически не попадая друг в друга, начал первую инструментальную композицию. Однако, уже к середине вещи от непопадания не осталось и следа: понеслось, завертелось хитросплетение из самых разнообразных и невообразимых ритмов и мелодий, начиная от фрагментов ставших уже классическими песен "Ноля" до цитат из Баха, Бетховена и Альбинони. Сумасшедшие запилы сменялись мягкими мелодичными переливами в совершенно непредсказуемой последовательности, так что ничего не понимающим "фанам", уж было начинающим плясать в узких проходах между рядами, не раз приходилось умерять (иногда при помощи блюстителей порядка) свой пыл. При явном издевательстве над публикой это все-таки было здорово, это была та музыка, по которой лично я соскучился уже давно и уж не надеялся когда-нибудь ее услышать, не считая, разумеется, старых записей.
Кстати, "Ноль", пожалуй, почти единственная группа, сумевшая сделать что-то свое, ни на что не похожее, и не породившая последователей или хотя бы эпигонов. Когда-нибудь серьезные критики разберутся, в чем тут дело, я же думаю, что все очень просто: а вот фиг кто-нибудь еще так сможет сыграть!
Но, как это ни печально, на этом все восторги и заканчиваются и остается... Ну не знаю я, что остается! Недоумение. Негодование. Ощущение, что меня обманули. Или что все происходящее мне приснилось. Или вообще ничего не остается. Нет, Федор Чистяков, как музыкант и аранжировщик и в редких случаях композитор - большая часть произведений, исполненных далее, принадлежала не его перу - великолепен. Что есть, то есть. Но от былого залихватства и удали не осталось и следа. Следующая песня, называющаяся как и готовящийся к выпуску альбом, "Когда проснется Бах" (да-да, тот самый Иоганн Себастьян) оказалась по меньшей мере странной. "Когда проснется Иоганн Себастьян Бах, будет стоять хорошая погода. Веселиться и ликовать, петь и танцевать будет вся Земля". Я уже не говорю о художественном качестве приведенной мной цитаты, Бог с ней, с высокой поэзией. Но неужели это он серьезно? А может, Бах в данном случае лишь символ? Но из предисловия, произнесенного автором совершенно ясно было понятно, что песня эта посвящена Баху и Бах здесь никакой не символ а что ни на есть Иоганн. Живой. Следующие песни лишь усугубили мое разочарование - ими оказались "Темная ночь" и полународная песня о первой любви, которая как "первая волна, еще не волна". Причем, совершенно серьезно. Ничего не понимающая публика отказывалась верить в происходящее. А где "Инвалид нулевой группы", где "Песня о настоящем индейце", где "Человек и кошка"? Некоторые из уже сообразивших, в чем дело стали потихоньку пробираться к выходу, поближе к буфету, где еще оставалось хоть не совсем свежее, но пиво. Остальные же приготовились слушать дальше. А вдруг... "Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад!" - воскликнул я вслед за классиком. Ведь знал же, знал, что будет именно так, что, став Свидетелем Иеговы, Федор автоматически перестал быть "Дядей", а потому и не "Ноль" это вовсе, ведь по-русски написано было на афише: "экс-Ноль". Так "где ты, где ты, где ты, белая карета!.." Но, как спел Федор, "не поможет порошок, доктор не спасет". И перефразированный самим же автором припев "Человека и кошки" тут же стал своего рода символом переворота сознания и, как вторичного его продукта, творчества Федора Чистякова. Раньше помогал, а теперь нет. И в полной тишине вдруг из зала раздался крик: "Поможет, Федя, поможет!" Нет, не поможет.
И дело не в том, что все изменилось - слава Богу, так и должно быть - люди меняются, меняются их взгляды, меняются их поступки, меняется их творчество. Но только все должно быть честным, в противном случае любое произведение любого искусства перестает быть таковым. А тут меня все не покидает мысль, что всех нас пусть талантливо, но обманули: вроде "Ноль", а на самом деле и нет. Попытка втиснуть в старую музыкальную форму новое совершенно не вяжущееся с ней содержание. "Компромисс не для нас" - пел когда-то К. Кинчев, и вот я в сотый раз убедился, что это действительно так. Учили же нас в школе, что обманывать нехорошо - ни ближних своих, ни себя; а то, что это еще и до добра никогда не доводит, каждый познает на своем опыте.
Пусть будет другая музыка. Пусть будет любая музыка. Федор Чистяков, несомненно, талантливый музыкант... Но пусть будет либо вашим, либо нашим, а так и уже не "Ноль" это, и еще не "Оркестр электрического фольклора", а возвращение живых мертвецов... А нормальным уважающим себя мертвецам место все-таки в могиле. А лучше оживайте окончательно, дорогие мои мертвецы!
ИЗ РАЗГОВОРОВ ПОСЛЕ КОНЦЕРТА
А. БУРЛАКА (рок-критик): Это даже не "Экс-Ноль", это просто "Экс"...
Е. ГАПЕЕВ (звукорежиссер, реставратор старых записей группы "Ноль"): В конце концов, это просто неприлично. Что это за концерт в 50 минут? Почему Гребенщиков, например, когда приезжает в "Горбушку", играет три часа и поет все, что его просят? А Федор если и сыграл две старые вещи, то в таком извращенном виде... А люди хотели услышать именно старые вещи. Это элементарное неуважение к своим поклонникам.
О. КОВРИГА (директор фирмы "Отделение ВЫХОД", выпустившей почти все альбомы группы "НОЛЬ"): А по-моему все здорово...
СЕРГЕЙ (зритель): А ты точно уверен, что это был Федор Чистяков?
Н. ФОМИН ("Время любить", "Брень-Дрень"): Начало меня абсолютно не вдохновило, а потом я пошел в буфет. Но, я верю, все еще изменится...