Доктор не приедет. И слава Богу!

Концерт Федора Чистякова в Центральном Доме художника показал, что музыкант стремится заполнить вакуум, возникший после смерти Курехина.

"Настоящему индейцу завсегда везде ништяк", "Доктор едет-едет сквозь снежную равнину, порошок волшебный людям он везет" - фразы, ставшие практически народными, принадлежат питерскому баянисту Федору Чистякову. Его группа "Ноль", возникнув в середине перестроечных 80-х, поразила многих: солист с "гармошкой" наперевес, открытый гортанный звук - и высокий профессионализм выпускника музыкальной школы Чистякова, несмотря на вовсе не располагающую к мастерству околопанковую эстетику.

В песнях чистяковского "Ноля" мир советских коммуналок-богемных и просто жилых - выражен, пожалуй, в самой рафинированной форме. Но наркотический контекст - как неизбежное следствие всей этой, по Тимуру Кибирову, "достоевщинки родной" - стал частью собственного опыта Чистякова. Впрочем, "кто из наших музыкантов не Моррисон сам по себе? " - печально иронизировал о "волшебно-порошковом" периоде лидера "Ноля" один из рок-журналов.

"Достоевщинка" кончилась в начале 90-х, когда Федор попал в тюрьму за попытку убийства подруги. Выйдя через два года, он не стал корчить из себя ни панк-героя вроде Сида Вишиза - у которого все же получилось зарезать свою любимую женщину и благополучно скончаться от "дури" самому, - ни приблатненного шансонье. Чистяков долго не брал в руки баян; затем собрал "Ноль", сыграл знаменитый концерт в ДК имени Ленсовета. Концерт тот многих озадачил: Федор играл больше новую инструментальную музыку, которую приходилось слушать, а старых песен спел всего пару. Да еще надругавшись над собственным текстом: "Доктор НЕ приедет..." "Федя, приедет! Приедет! " - кричали обескураженные фанаты старого "Ноля". Но Чистяков был неумолим: "Не поможет порошок, доктор не спасет". Он понял это на собственной шкуре.

Как ни страшно звучит, тюрьма "пошла ему немало к украшенью". Музыкант полностью отказался от наркотиков, пришел к "Свидетелям Иеговы" - и к новой музыке: Баху, Альбинони, Пьяццоле... "Ноль" распался. Федор завел себе проект "Зеленая комната", с которым играет совсем другое и по-другому - менее жестко, еще более профессионально, но все так же выкладываясь на концертах и записях.

Последний концерт в Доме художника на Крымском валу показал: Чистяков близок к тому, чтобы заполнить лакуну, образовавшуюся в питерском "круге" российской музыкальной культуры после смерти гениального Сергея Курехина. То же безупречное владение своим инструментом - нынешний "герой" Чистякова Астор Пьяццола в некоторых моментах просто превзойден - и собственным голосом как инструментом. Такое же синтетическое переосмысление пластов культуры - от кантри-блюза и "Пинк Флойд" до русской народной и советской массовой песни Богословского и Чичкова. Впрочем, здесь есть небольшое отличие: Курехин в своих "Поп-механиках" всегда исходил от сценического перформансо, Чистяков и его "Зеленая комната" - наоборот, от чисто музыкального исполнения , вещи разные, хоть и называются одинаково.

Но главное "несовпадение" - с трагическим финалом пути Курехина - будем надеяться, уже состоялось. Федор, если можно выразиться, "свое уже помер"; доктор с порошком волшебным действительно больше не приедет. Теперь ему ничего не остается, как жить - нам на радость.


Юрий Васильев

опубликовано в газете "Время MN"
17.06.2000