Питерское "Oтделение "Выход" поднатужилось и выпустило полное собрание сочинений группы "Ноль" - с улучшенным звуком, симпатичным оформлением и большим количеством неизданного прежде материала. Рассматривая стопку дисков, Александр КУШНИР вспоминает необыкновенную историю Федора Чистякова и его песен.
В середине 80-х в ленинградском рок-клубе появилась группа, о которой с неприкрытым восторгом говорили поклонники "Аквариума", "ДДТ", "Алисы" и "Зоопарка". Она называлась "Ноль" - ничто, пустое место. На первых порах эта группа играла как откровенная дворовая команда, но драйва и жизни у них было не меньше, а местами и больше, чем у многих будущих "легенд русского рока".
Солирующим инструментом в "Ноле" был баян Феди Чистякова - к слову, впервые в советском роке. "Хотелось получить звук как у Джона Лорда из Deep Purple, - вспоминает Чистяков. - А в наших условиях его лучше всего заменял баян".
Формально ранний "Ноль" - это "3Б-трио": баян - барабаны - бас. Позже появились гитара и даже балалайка, а пока в голове Чистякова торжествует минимализм. На сцене совсем еще юный Дядя Федор садился на стул и виртуозно наяривал на исконно русско-немецком инструменте ернические рок-н-роллы, панк-роки и частушки. Раскаты баянных аккордов навевали ностальгические воспоминания о черно-белых кинофильмах довоенной поры. Чистяков окрестил это "музыкой драчовых напильников" - собственно говоря, именно так и был назван дебютный альбом "Ноля". Картина прямо-таки идиллическая: сидят себе 16-летние оболтусы в Доме юного техника на Охте и под ласковым надзором Андрея Тропилло выплескивают потоки воспаленного тинейджерского сознания - об инвалиде нулевой группы, проститутках, абортах, а также о том, что "лучший способ быть слепым - закрыть глаза". "В оригинальном варианте я ничего не сочинял: мы просто садились вместе, - скромничал тогда Федор. - И то, что там наворочено, - это не от умной головы, а просто крыша так как-то ехать начинает, и само собой все играется".
Тем не менее мир рабочих окраин питерской Охты, откуда родом наши герои, был отражен в песнях "Ноля" в полный рост. И если Том Уэйтс хрипел под баян про опрокинутые с небес ведра с дождем, а Олег Скрипка читал аккордеонный рэп про "робитныкы заморылысь працюваты", то Федор Чистяков оглушительно стонал о ненавистном ему мире, в котором "будем мы сидеть в г... - таков наш долг". "Группа "Ноль никогда ни о какой любви не пела, - считает Чистяков. - Это понятие было совершенно вычеркнуто из нашего арсенала. В лучшем случае были песни типа "Болты вперед" и "Любовь ушла, и в сердце холод, и через день наступит голод, это сексуальный голод".
В первые альбомы юный Федор умудрялся вставлять не только следы недолгой учебы в музшколе, но и буржуазные пережитки всевозможного джаз- и арт-рока - от плейбеков (проигрывания записи инструментов в обратном направлении) до хрестоматийных позывных баховской токкаты ре-минор. Порой для дополнительного драйва в студии включался пылесос...
На концертах Чистяков иногда баловался переделками хитов эпохи оптимистического социализма - задолго до моды на "старые песни о главном". "Лично для меня пиком "Ноля" было исполнение ими песни "Зоопарка" "Субботний вечер", где буги-вуги братается с революционными ритмами "Варшавянки" и скачет во весь опор революционная конница, - вспоминает рок-критик Василий Соловьев. - Это буги-вуги в исполнения "Ноля" для меня и есть одно из чистейших проявлений питерского панка: словно бы вся эта Октябрьская революция состоялась только для того, чтобы вдохновить Федьку рвануть гармонь".
На концертах баян-пересмешник в союзе с прифанкованной ритм-секцией превращали, скажем, хачатуряновский "Танец с саблями" в отвязную рок-Аппассионату. Народ у сцены всегда неистовствовал - и было от чего. В проходах дружно танцевали обдолбанные гопники, менты и беззубые тетки-уборщицы. На фоне этого массового безумия лидер "Ноля" выглядел как равнодушный таможенник из "Шереметьево-2". На сцене Чистяков почти не двигался, сидя на стуле в обнимку с баяном - то в идеально накрахмаленной белой рубашке, то в митьковской тельняшке-матроске, то в футболке с надписью Doors. "Погасите свет! - обращался он в паузах между песнями к администрации и невидимым стражам порядка. - Нам не нужен свет! Мы - молодежь, и мы любим темноту!". Для полноты картины добавьте развевающиеся волосы охтинского Брэда Питта, нездоровый румянец на его щеках и безумно-отсутствующий взгляд. То куда-то в сторону, то куда-то в небо.
...В какой-то момент жизнь лидера "Ноля" понеслась со скоростью мчащегося под откос поезда. Бесшабашный, но пока еще не безбашенный Федор буквально за пару лет досыта наелся рок-н-ролльного образа жизни: алкогольно-коммунальные джемы, шишечки-иголочки, грибочки-ягодки и прочие прелести таблицы Менделеева. "Возвращаюсь раз под вечер, накурившись гашиша, жизнь становится прекрасна и безумно хороша". Как справедливо было написано на обложке альбома "Сказки" (1989 год), "острые проблемы современной молодежи, такие, как наркомания, отчуждение, стрессы, психические расстройства, ведущие в тупик отношения полов, знакомы музыкантам "Ноля" не понаслышке".
После классического и напичканного поп-хитами альбома Песня о безответной любви к Родине" "Ноль" записывает по-настоящему страшную, суицидальную "Полундру". "Последнее, зачем было жить, - это записать этот альбом, - признается Чистяков. - Это написал человек, которому на хвост наступили железным ботинком, и он орет от боли, как кот... Нам очень хорошо заплатили за "Полундру", миллион или там сто тысяч, я не помню. Помню только, что это был целый рюкзак денег, и я бегал туда-сюда круглыми сутками, не знал, куда их девать. Потому что бесы уже крутили так, что просто труба".
"Только не надо, не надо тормозить", - все громче и громче орет на концертах Чистяков, задним умом понимая, что это уже далеко не безопасная скорость. Тем более если на сердце и в голове похмелье. Настоящий индеец с правого берега Невы разогнал свою рок-н-ролльную телегу до максимума и на максимуме врезался в пожарный столб. Бесы взяли верх - в пьяном угаре разгневанный музыкант пытался зарезать свою подругу, по слухам, "черную бабу". "В завершение всего я почти, можно сказать, совершил убийство, - признается Федор. - У меня, слава Богу, ничего не вышло... Совершенно из полнейшей слабости, из последних сил. Единственное, до чего я додумался, - схватиться за нож".
Все, казалось бы, обошлось минимальными потерями - лечением в дурке. Но с рок-н-роллом было покончено навсегда. "У меня произошла переоценка своего творчества, - откровенничал Чистяков после выхода на свободу. - Не думаю, что буду этим еще заниматься".
Дальше началось что-то типа послесловия длиной в годы. Начав изучать Библию вместе со "Свидетелями Иеговы", опомнившийся Чистяков ушел в область чистого музицирования - обработки "Старого клена", "Темной ночи" и битловской "Across the Universe". Условием выпуска сольного альбома "Когда проснется Бах" стали концерты-презентации в Питере и Москве уже фактически несуществующего "Ноля". Дело было лет пять назад, и эти выступления стали самыми сильными обломами в истории группы. Несмотря на то что был полный аншлаг, Чистяков сделал акцент на инструментальную музыку, а при исполнении старых хитов самые яркие места заменял то мычанием, то молчанием. Телекамеры выхватывали крупным планом глаза Феди: в них отражалась совсем другая Вселенная. Тело Чистякова было в зале, а мысли витали где-то в иных мирах.
Вскоре Федор Чистяков ушел из "Ноля". Потом были еще сольные работы, переиздание старых альбомов, но это уже был конец. Конец истории. Конец фильма. Сам Чистяков ставит точку так: "Вся эта прошлая жизнь моей никогда не была...". Cитуация живо напомнила Сида Баррета без Pink Floyd или Петра Подгородецкого без "Машины времени". На этом месте могут идти титры в виде переизданной недавно и с любовью дискографии группы "Ноль": альбомы "Сказки", "Северное Буги", "Полундра", "Песня о безответной любви к Родине", редкие концертные записи и сборник неизданного "Созрела Дурь".
Роман ВОЛОБУЕВ Алексей МУНИПОВ
газета "Известия" http://izvestia.ru/news/274387
20.03.2003