Николай Фомин рассказывает о группе "Ноль" (ранее нигде не публиковалось)
Это "долгое время" пришлось в основном на 1989-1991 годы.
Первый этап был связан с попыткой Ноля организовать репетиционную точку у нас в клубе НЧ-ВЧ, я был тогда "комендантом" подъезда. Тогда Федя с Николсом записали у нас пару песен для сборника "Маньяки", "Соловей" и "Говнорок". Далее некоторое время мы репетировали у нас в составе Ноля, я был гитаристом вместо Гоши. Из этого ничего интересного тогда не получилось, но Федя в некоторой степени попал под мое влияние.
У них в группе уже начались трения лидер - группа в различных плоскостях: репертуар, имидж, стратегия. Помню, например, Федя как-то очень возмущался, что группа во время гастролей в каком-то Мухосранске требовала звездных условий, сильно воняла и во всех организационных пролетах обвиняла Федю. Также обижала его и критика Гоши, который говорил ему: кончай ты со своими блатняками, послушай, как играет "Кью"! Книгочея Монстра по поводу его аналитических измышлений он напрямую называл мудаком. Так мы пришли к идее создания супергруппы.
Я находился тогда под определенным влиянием Сили, который, после 5-летнего проживания в Москве, бросил работу, развелся и переехал снова в Питер, я познакомил их с Федей и предложил Феде взять Силю как автора, певца и басиста. На барабаны пригласили Юрия Николаева, на бас Дмитрия Благовещенского из "Времени Любить". Федя тогда заканчивал работу над "Северным буги" в ЛДМ, у него были идеи сэкономить там время и записать также и новый проект. Этого мы не успели, но зато было много пьянок и болтовни.
Почему то в основу репертуара легли почти исключительно Силины песни, я считаю, что это было ошибкой, но Федя был в такой фазе, я думаю, засомневался в своем вокале и переоценил "супергруппность" проекта. Вскоре вместо Ю.Николаева, который страдал запоями, снова пригласили Николса. Федя договорился с Ю.Кузнецовым, и в студии ДДТ в течение двух ночей на четырехканальный кассетный «шмудак» были записаны несколько Cилиных песен. В последний момент перед записью по инициативе Феди, мы поменялись инструментами, я перешел на рояль, он взял гитару, а баян отложили совсем. Подготовленный вариант показался Феде скучным.
Примерно в это время Федя начал уже доминировать в новом проекте, хотя репертуар был все еще Cилин. Силя нашел запись безобразной, у него был действительно сорванный голос, и уничтожил (продал как кассету) через 2 недели четырехканальный «мастер». Кузнецов уже успел сделать черновой микс, который и был использован на "Черных индюках". Приблизительно этот вариант группы был показан раз в "Красном Уголке" Рок- клуба, выглядело блекло. После этого в группу на бас был снова приглашен Благовещенский, с Силей расстались, и был основан проект "Черные Индюки".
Первоначальной идеей было, что мы все будем писать песни и автор будет петь свои песни. Но после пары репетиций Федя начал гнуть другую линию. Причем в его манере было не говорить прямо, например : "ты недостаточно хорошо поешь для этой группы" или "твои песни не подходят", а пытаться проводить свою линию без конфронтаций. Из-за этого его слова и поступки выглядели часто непонятно, нелогично и непредсказуемо. В принципе он всегда старался себя вести скромно, но мы были в разных весовых категориях, он был звездою. И когда заходил вопрос о выступлениях, естественно использовалась его слава и его связи, и он принимал решения.
К лету 1991 мы записали пару Фединых песен и две моих (одну из них он спел сам) в НЧ-ВЧ на тот же шевчуковский «шмудак». В это же время он начал сочинять материал, вошедший позднее на "Песню о безответной любви", часть песен мы совместно аранжировали (например "Гонщик") и взяли в репертуар, часть я критиковал за "чрезмерную блатняковость", Федя реагировал болезненно и в репертуар больше не навязывал. Осенью мы как "Черные Индюки" поехали на гастроли в Гамбург с заездом в Архус, Дания. Там наши отношения охладели. Я думаю, это было связано с его прагматизмом, он усомнился в проекте. На западе все торчали как раз с его "русскости", и все его "блюзовые" комплексы как рукой сняло. Этому помогла и тогдашняя менеджерша Светлана Лосева, ей не нравилось мое влияние на Федю. Я тогда говорил Феде - если хочешь играть в старом нулевском стиле, тогда восстанови Ноль, это лучший вариант, а в Черных Индюках можно параллельно попробовать что-нибудь другое. Когда мы вернулись, он как-то позвонил мне и сказал, что решил последовать моему совету и восстановил Ноль. После этого мы сотрудничали только эпизодически, например при записи саундтрека к "Гонгоферу".
В это время, до дурки, Федя, Силя и иногда Николс жили в Комарово на даче у Ирины, я туда ездил на репетиции и на пьянки, Федя серьезно подсел на грибы и траву и становился все более неадекватным, по крайней мере замкнутым. Вокруг постоянно находились какие-то люди, "приживалки", мне казалось, он себя чувствовал неуверенно, и функцией этой "семьи" было постоянно подтверждать его крутоту. Скажем, Федя иногда ставил какую-нибудь свою разработку на плеер в углу и переживал, заметит ли гудящая компания эту музыку, "долбит или не долбит?", если нет, то обламывался.
Знакомство с Федей сильно повлияло на мою музыкальную карьеру, я увлекся баяном и вот уже более 10 лет выступаю со своей группой "Др.Баян". Последнее время в основном заграницей... www.drbajan.de