Певца Федора Чистякова, с его шумным баяном и лукавой улыбкой, любители рок-музыки узнали в 1986 году, когда он впервые появился на сцене Ленинградского рок-клуба со своей группой "Ноль". Через шесть лет ансамбль, сочинив рекордное количество шлягеров, распался, и многие его поклонники решили, что дядя Федя если не умер, то с музыкой точно завязал. На самом деле никуда он не делся: записывал инструментальные композиции, исполнял детские песни, переигрывал советские шлягеры, причем делал все это в очень теплой манере, далекой от угара беззаботной молодости. Однако придумать что-либо, что смогло бы сравниться с песнями, созданными в конце 1980-х–начале 1990-х, так и не смог. Поэтому на редких сольных концертах человеку с баяном все равно кричали: "'Индейца' давай!" Теперь Федор Чистяков сдался, возможно, не в последнюю очередь благодаря Константину Меладзе и Сергею Гармашу, записавшим для фильма "Стиляги" в новой аранжировке его песню "Человек и кошка" из альбома "Песня о безответной любви к родине" (1991).
В общем, оценив такую неувядаемость своего хита, дядя Федя вознамерился вернуть к жизни самые популярные произведения классического "Ноля", включая "Иду, курю", "Улицу Ленина", "Инвалида нулевой группы" и "Настоящего индейца". Компанию для их исполнения составила человеку с баяном петербургская группа "Кафе", которую не следует путать с московским коллективом, известным по шлягеру "Товарищ сержант". Вместе с этими музыкантами дядя Федя отрепетировал старый репертуар до блеска, что гарантирует удовольствие публике, которая захочет его послушать. А то, что таких зрителей окажется немало, сомневаться не приходится.
опубликовано в газете "Коммерсантъ Weekend" (Украина) №30(1078)
http://www.kommersant.ua/Doc.html?docId=1324802