Около 20 лет понадобилось «настоящему индейцу» Федору Чистякову, чтобы разобраться с прошлым и снова выйти на сцену
Мальчишескую улыбку и лохматые непокорные волосы «выжгли» наркотики, тюрьма, психбольница. Звездная карьера закончилась, наступило долгое молчание. Казалось, Чистяков уже никогда не выкарабкается. Но он выжил. Сейчас Федор больше не исполняет свои старые песни вроде «Человека и кошки», зато играет классику мирового рока на баяне. Накануне своего концерта 9 октября в «Авроре» Федор рассказал «МК» в Питере», как выжить, когда все вокруг против.
Русский рок — депрессивное явление
Теперь Чистяков, которого когда-то называли дядей Федором, редко улыбается. Отвечая на вопросы, он долго молчит, потом очень осторожно произносит слова. Как будто они могут разбиться. Всегда смотрит прямо в глаза. И глаза эти кажутся черными. Особенно когда он начинает вспоминать о прошлом. Оживляется Чистяков, когда говорит о своем последнем проекте «Аккордеон-Рок». Он вдруг начинает улыбаться, а морщины на лбу потихоньку исчезают. Правда, ненадолго.
— Вы начинали с довольно депрессивного рока в группе «Ноль», а пришли к зажигательному, веселому «Аккордеон-Року». Что вам интереснее?
— Большая часть русского рока — депрессивное явление. Вся эта башлачевщина (Александр Башлачев — поэт, исполнитель песен. Покончил жизнь самоубийством. — Ред.), разрывание себя на куски — это и есть наш рок. Чистая боль, а значит, путь к смерти. Как ни крути, я тоже русский человек, выросший в очень непростых условиях, с огромным багажом проблем и боли. И поэтому, когда я пишу какие-то песни, то зачастую они бывают не очень радостными. Ведь я отражаю то, что собой представляю. «Аккордеон-Рок» — совсем другое дело. Мы играем позитивную и светлую музыку, которая не нагружает слушателя никакими идеями. Это радость в чистом виде. К тому же в стандартном варианте рок-группы все вращается вокруг одного человека, лидера, который пишет музыку, песни и сам же их исполняет. Так было в группе «Ноль». «Аккордеон-Рок» же не ориентирован на личность. Я всего лишь один из четырех музыкантов, которые исполняют классику мирового рока на баянах. И сейчас я себя чувствую скорее руководителем оркестра, который играет не на музыкальных инструментах, а на людях. Это гораздо интереснее.
— Поэтому вы не поете больше старые песни группы «Ноль»?
— Так случилось, что три песни из моего репертуара прочно закрепились в эфире радиостанций. Это «Иду, курю», «Человек и кошка» и «Песня о настоящем индейце». Чему посвящена первая композиция, догадаться нетрудно («Возвращаюсь раз под вечер,/ Накурившись гашиша…» — Ред.). «Песня про настоящего индейца» — тоже понятно, грибочки, все дела. Ну и с «Человеком и кошкой» все ясно, хотя многие сомневаются, что песня про наркотики («Доктор едет, едет сквозь снежную равнину./ Порошок целебный людям он везет». — Ред.). Я это все пел. Но однажды мое мировоззрение изменилось. Я вообще отказался от наркотиков. И не желал прославлять их в своих песнях. Но от меня продолжали ждать именно этого. С одной стороны, кажется, что у артиста есть какая-то свобода, возможность быть не таким, как все. Но на самом деле исполнители зачастую становятся рабами собственного имиджа. Их хиты могут преследовать их потом всю жизнь. И люди вынуждены исполнять свою роль. Так было и у меня. Я работал Федором Чистяковым. И в какой-то момент у меня возникло глубокое внутреннее противоречие с моим имиджем. Я понял, что мне надо что-то менять, двигаться дальше, если я не хочу сдаваться. А я не хочу.
Боль и кошмар
— Вы говорите, что ваше мировоззрение вдруг изменилось. Почему?
— В начале 90-х годов я начал очень резко падать вниз. Потому что слушал много рок-музыки, курил траву, ел грибы и читал всякие оккультные книги. В конце концов оказался в совершенно критическом состоянии, у некой границы, абсолютно сошел с ума... Я совершил попытку убийства человека... (В 1992 году Чистяков пытался убить в Комарово свою приятельницу Ирину Линник. По воспоминаниям продюсера Олега Ковриги, Федор ночью во время прогулки схватил девушку и «стал пилить ей горло тупым киргизским ножом». К счастью, она осталась жива. Потом на допросе Чистяков объяснил свой поступок тем, что девушка была ведьмой. — Ред.). Попал в тюрьму, провел в заключении в психиатрической больнице два года. После того, как вышел, был готов отправиться вслед за Башлачевым. И я почти там оказался... А потом, потом... Со свидетелями Иеговы я начал изучать Библию. С тех пор стараюсь каждый день читать эту Книгу. Она мне помогает жить, четче видеть границы, к которым не нужно подходить. Я ведь в свое время слишком близко оказался к ним, к безумию.
— Вы сознательно шли к краю, употребляя наркотики и читая оккультные книги? Вы понимали, что можете погибнуть?
— Сознательно шел. И мне было страшно. Почему я шел? Я вам не скажу. Я об этом не хочу говорить. Мне это не доставляет удовольствия. Кроме боли, мне это ничего не доставляет. Я скажу вам одним словом: это кошмар. И я не могу, не хочу переживать все снова, рассказывая об этом. Конечно, на каком-то этапе жизни самокопание полезно, все-таки важно разобраться в самом себе. Но вы же понимаете, как это болезненно. И порой людям, чтобы что-то понять о себе, о жизни, приходится платить очень дорогую цену. Но после того, как результат достигнут, неинтересно тратить больше ни копейки. Уже все куплено. Вот и я заплатил. Меня давно уже больше не тянет к этим границам. Я стараюсь просто сохранять стабильность и развиваться дальше.
беседовала Екатерина Дементьева
опубликовано на сайте spb.mk.ru
http://spb.mk.ru/articles/2015/10/19/fedor-chistyakov-ya-za-vse-zaplatil.html